Монстр не дал мне как следует его рассмотреть и снова бросился на меня. Длинные конечности с клешнями взлетали надо мной снова и снова, заставляя уклоняться и отпрыгивать. Один раз я успел рубануть по клешне, но шашка отскочила, оставив лишь небольшую зазубрину на бугристой поверхности. Отрубить такую фигню будет очень сложно. Андрей и Катерина стреляли в тело монстра, но оно так и не загоралось. На боках появилось несколько дымящихся пятен и всё.

Снова увернувшись от клешни, я рубанул со всей дури. Осталась борозда, но до отрубания было далеко. Надо попробовать ударить в область сочленения. Пару раз уклонился на грани, было не до ударов, а вот потом в прыжке удалось отрубить клешню. Монстр вздыбился и из раззявленной пасти грянул пронзительный рёв. В этот момент сработал Антоха, всадив тяжелую, усиленную магией пулю, прямо в глотку.

Зверь словно подавился и замолк, попятившись назад. Из пасти вырвался дым и потекла черная жижа. Морда приподнялась в поисках обидчика, в приоткрытую пасть вошла ещё одна пуля, потом ещё одна. Монстр заклокотал, поднялся над землёй на длинных ногах, почти поравнявшись с высотой, на которой сидел Антон, получил ещё одну пулю и рухнул назад, ломая ветки и молодые деревца. Ещё одна пуля вошла в более светлое брюхо и теперь уже взорвалась как следует. Гигантский краб ещё немного подергал конечностями и затих.

Я осмотрел шашку, которой рубил клешню. Хоть я и владею шашкой обеими руками почти на одном уровне, но самые мощные решающие удары наношу все-таки правой. Этот клинок выглядел уже не лучшим образом, лезвие притупилось и появились зазубрины. Вот тебе и на, а я считал, что булат сможет разрубить всё, что угодно. Надо думать, на что поменять, на дамаск точно не буду, он слишком капризный в уходе и с большим удовольствием ржавеет, если вовремя не протереть и не смазать. Есть некоторые современные сорта стали немного прочнее, но подойдёт ли это для борьбы с нечистью?

Скорбеть дальше над испорченным клинком мне не дали, размеренным шагом из зарослей вышагивали еще три таких же краба. Они остановились метрах в двадцати от нас и водили мордами, оценивая противника, который смог победить их собрата. Медленно переставляя конечности, колени которых были намного выше туловища, смесь краба с тираннозавром в трёх экземплярах начала наступать, утробно рыча.

Кэт и Андрей начали стрелять по оскалившимся мордам, целясь в маленькие глазки, что было очень непросто. Одна капсула попала куда надо, монстр замотал головой и взревел от боли, на морде уже было несколько дымящихся пятен, а в пасть тут же полетели капсулы из огнеметов и вошла пуля из снайперки. Изо рта краба пошел дым и пламя, он воткнулся мордой в землю, пропахал ее метра три и замер.

Осталось ещё два. Одного я решил атаковать сбоку. Воспользовавшись моментом, пока их били друзья, я смог пройти во фланг незамеченным. Теперь никаких экспериментов, мощный удар по сочленению и клешня падает на прелую листву. Прыжок в сторону с перекатом. Дорогой костюм изрядно потяжелел от налипшей грязи и листвы, но не стеснял движений. Хорошо, что в багажнике лежит мой собственный, в этом в машину уже не сядешь.

Раненый мной гигант поджал покалеченную лапу, повернулся и ринулся на меня. От удара левой клешней я спрятался за деревом и костяное острие глубоко вошло в ствол. Воспользовавшись моментом, я отрубил и эту клешню. Краб сначала отпрянул, глянув на покалеченную конечность, потом снова начал наступать. Шел он медленно, приоткрыв пасть и издавая утробный рык. Вот это твоя ошибка, урод! Я воткнул шашки в стоящий рядом клён, выхватил из набедренной кобуры ПП-шки и всадил в пасть длинные очереди, пока она не успела захлопнуться.

Монстр захлопнул пасть и отшатнулся, выпучив глаза. С его нижней губы на листву потекла черная жижа. Я оглянулся в поисках своего огнемета, но до него было слишком далеко. Я быстро перезарядил ПП и сделал несколько прицельных выстрелов в округлившийся глаз. Два из них оказались успешными и вошли ему в башку, сделав своё дело. Крабозавр замотал огромной башкой, и осел на землю, дергаясь в предсмертных конвульсиях.

Антон, Андрей и Кэт за это время добили последнего. Я почувствовал прилив сил от прилетевших частиц опыта, но не достаточно сильный, как при повышении ступени. Значит ещё не хватает. Мы убедились в том, что все наши противники приказали долго жить и сделали небольшую передышку. Надо было перезарядить оружие, я нашел свой огнемет и закинул за спину. Пока пойду с шашками, хоть они и изрядно потрепаны.

Андрей завершил подготовку и снова достал сканер. Жирные точки вокруг врат так и оставались на месте в прежнем количестве. Значит эти крабы не из основной свиты. Что же тогда там нас ждет? Вот скоро и узнаем. Может они вообще неподвижные? Тогда это многое объясняет, только не факт, что это нам поможет. Неподвижный сильный противник тоже может причинить кучу неудобств и проблем.

Мы потихоньку подкрались ближе в вратам, но знакомиться с неподвижными стражниками лично не торопились. Антоху я снова загнал на дерево. Расположившись высоко в ветвях он посмотрел сквозь прицел на поляну и начал тихо материться, не забывая жаловаться, что его тошнит от этого зрелища. Мы втроем начали обстреливать поляну из огнеметов навесом, Антон корректировал огонь и добавлял своего. Через несколько минут охраняющие врата вросшие в землю чудища были уничтожены, но подойти к воротам было невозможно, пока не догорели монстры. Мы уселись на ствол рухнувшего клёна и ждали, пока Антон даст сигнал.

Я удрученно рассматривал испорченные клинки шашек, потом протер их носовым платком и убрал в ножны. Вопрос замены стоял остро, надо что-то придумать в ближайшее время. Андрей перезарядил «Шамана» и снова уставился в планшет.

— Паш, посмотри, что-то мне это не нравится, — он повернул ко мне экран и показал на слабо мерцающие точки, где недавно были жирные и яркие. — Такое впечатление, что мы не убили их полностью. И притока я, кстати, особо не ощутил. Это получается, что мы их не добили?

— Выходит так, — ответил я, вглядываясь в еле заметные мерцания. — Значит надо идти на место и добивать. Давайте не будем затягивать с этим. Антоха, как там дела?

— Пламя почти угомонилось, — ответил он с сомнением в голосе. — Или мне кажется, или там всё ещё что-то шевелится.

— Тебе не кажется. Оставайся пока там. Если что, сверху прикроешь.

Я первым встал с нашего насеста и потопал вперёд, остальные поторопились следом. Вокруг нужной нам поляны подлесок был гуще и много бурелома, через который приходилось перелезать. Я раздвинул кусты боярышника и офигел. Прямо передо мной из земли торчало подобие огромного мясистого (в прямом смысле слова) цветка. Несколько ярусов искореженных огнем лепестков, в центре вместо тычинок пучок длинных щупалец, а вместо пестика — похожий на толстый пень выступ с зубастой пастью.

Щупальца живыми не выглядели, изрядно обуглены и из трещин сочится черная жижа. А вот зубастая сердцевина пострадала не сильно. Скорее всего во время нашей атаки она втянулась внутрь, а теперь снова вылазила наружу. Я с интересом наблюдал, как эта сердцевина толщиной больше, чем полметра, медленно поднимается вверх и наклоняется в мою сторону. Над ощеренной острыми клыками пастью открылись две пары маленьких глаз.

Странный монстр остался жив. Хорошо хоть не целиком. Я оглянулся на остальные «цветы», с ними происходило то же самое. Вокруг «пестика» начали вырастать новые щупальца-«тычинки». Только сейчас я понял, что не могу пошевелиться. Даже при всём желании. И сообщить об опасности не могу, только стоять и пялиться, как отрастающие щупальца тянутся ко мне. Зубастая морда тоже вытянулась вперед и начала открываться, роняя слюну при виде свежей закуски.

В наушнике слышал голоса друзей, они что-то кричали, но я был полностью поглощен самым прекрасным зрелищем на свете. Передо мной стояла моя жена и выглядела точно так же, как в тот день, когда мы познакомились. Это произошло на набережной в Сочи. Легкое белое струящееся на ветру платье, подчеркивающее её идеальную фигуру, светлые локоны, пытающиеся скрыть от меня её обворожительную улыбку. Она улыбалась и тянула ко мне руки. По губам я прочитал «иди ко мне!».